Чертежи
- На конкурсах надо представлять некие чертежи, образец исходной информации, по которой делается модель. Существует такая легенда, что на один из конкурсов у Вас не приняли модель, потому что не было чертежей. И, якобы, за ночь вы нарисовали карандашом эскиз этого корабля и сказали: «Вот, я по этому делал!» Модель пришлось принять. Было такое или нет?
- (смеется) Нет, не было.
Но нарисовать за ночь чертеж готового корабля запросто, хотя над чертежами каждого нового проекта корабля я сижу месяца по два-три.
Но мои чертежи не имеют юридической силы для судейства, нужен достоверный, подтвержденный печатью материал. Не имея его, сразу теряется масса баллов, около 10, точно не помню, и автоматом откатываешься во вне медальную зону.
Сейчас введен класс С1-А, значение которого мало кто понимает. Этот класс может вытащить наши конкурсы и соревнования на уровень, заинтересующий очень много людей
Но это все впереди, этим надо серьезно заниматься. Пока же, как всегда, «первый блин комом», что хорошо видно на фото «золотой» модели этого года - янтарной Ниньи.
 |
-В легенде речь, как я понял, шла о чертеже, который висит у вас на балконе.
 |
- Это не чертеж. Это станковая графика. Несколько лет тому я очередной раз решил быстро разбогатеть. Нарисовал несколько ватманских листов, сделал массу ксероксов, и повез на очередную корабельную выставку в Питер. Думал предложить графику в галереи, а ксероксы при входе на выставку, по сотне продавать – на бензин домой.
Все привез обратно. В Москве покупают, но мало.
Я с удовольствием их рисовал, наслаждался, сидел и чертил, хренотень всякую придумывал.
(показывает)
Некоторые со временем испачкались, но это их не портит. Могу и сам на них кофе и чай распивать. Только выиграют.
 |  |
 |  |
 |  |
- За сколько их продаете?
- Вот такие оригиналы на хорошей бумаге я стал за 100 долларов отдавать без рамки, а ксерокс, по бумаге можно отличить, стоит 100 рублей.
Я сделаю презент своим поклонникам, выбирайте какой-нибудь ксерокс, который больше всего понравился.
(Гости радостно зашуршали листами. Я выбрал себе Нинью, т.к. был только оригинал кораблика без названия, у которого на стыке румпеля и баллера расположена морда, показывающая язык преследователю.) - Что такое 55 или 56 внизу справа?
- Это мои года. Это от моего рождества. (кивок в сторону дьякона)
Рынок моделей кораблей.
На конкурсе с Добренко разговаривал. Он мне говорит:
-На будущий год он [Шевелев] заканчивает корабль, и я его посылаю во Францию. Пусть там покажет модель.
-Я отвезу?
-Договорились! Бензин оплатим.
-Отлично!
Я думаю, что это страшно любопытно! Отвезти эту замечательную модель туда, во Францию. Правда, зачем? Я это не очень понимаю. Может быть, Добренко виднее, на каких-то покупателей он уже там вышел, или нос французам хочет утереть, модель то французского корабля?
- Во Франции и в Европе к российским кораблям относятся без интереса?
- Там, вообще, к кораблям относятся без интереса. Дело в том, что модели кораблей, честно говоря, интереса практически ни у кого не вызывают, и рынка у них нет. Есть очень маленькая группа людей, которая интересуется этим.
В 80-х–90-х годах я ездил во Францию, в Швецию, в Финляндию, в Германию. Продать там модель больше 1000 долларов было практически невозможно. Сувениры там по 100, по 200 или по 300 идут, а на уровне за 1000 долларов практически не покупают. Если есть лишние деньги, то они их во что-нибудь просто вкладывают. А вкладывать деньги в «ничто» они не хотят. Поэтому за границей очень сложно все продавать.
У нас была райская жизнь в 90-е в России, когда люди гребли лопатами деньги, и они также их швыряли. У меня такое ощущение, что, честно говоря, я уже насытил рынок любителей парусников. Около двухсот моделей моих везде гуляет. А сейчас спрос на модели стал как-то затухать. Конечно, свою роль сыграли испанские, вьетнамские и китайские модели, которые везде стоят, и даже, по-моему, ими в общественных туалетах торгуют. У меня такое ощущение, что сейчас подарить парусник – это становится какой-то дурной тон: «Как, опять парусник? Как это можно? Сколько уже можно?».
Но такие люди, как Добренко, при его совершенно неутомимой энергии, нашел все-таки несколько покупателей на серьезные модели. Насколько я помню, некоторые модели он продавал за границей за серьезные деньги. Но это мою версию не отбрасывает. Потому что там, конечно, есть любители, есть фанаты, которые могут 1-2 корабля купить.
Но делать деньги на кораблях нельзя. Несколько серьезных бизнесменов пробовало - не берут дорогие корабли. Потому что корабли не влазят в искусство – это ремесло, ремесленная вещь.
- Дорогие – это выше 1000 долларов?
- Тогда – да. Сейчас немножко побольше стало. Доллар упал сильно. Раньше, в 90-е годы, доллар – это была сильная величина. Я помню, что 1000 долларов хватало на жизнь надолго, можно даже было выпивать. Учитывая те еще цены в Москве, которые сейчас в десятки раз поднялись. Тогда не доллар был высокий, а московские цены были в десятки раз ниже. Тогда это была сумма. А сейчас за 3-4-5 тысяч уходят корабли, хотя за 5 очень сложно.
Понимаете, есть мировой рынок, в нем есть пласт ремесел и пласт искусств. У искусства верхнего потолка цен нет, а у ремесел есть. Да, в ремесле работы много делается руками и за это платят: 1000 гвоздей вбил – вот тебе 1000 рублей, 500 гвоздей – 500 рублей. Тут оценивается работа. А Ван Гоговские «Подсолнухи» оцениваются совершенно по-другому.
Поэтому у меня была некая такая мечта – с парусниками вылезти в этот мир искусств. Но у меня не получилось.
- Почему?
- Нужен был массированный, сильный удар 5-10 моделистов с прекрасными «художественными» моделями, чтобы пробить эту стену. А это не получается. Каждый из нас считает себя умнее всех и распродает модели при первой и часто единственной возможности. Так везде. Выделившийся из общей массы ни с кем соединяться не хочет. В этом вся трагедия и счастье творческих людей. Исключения бывают очень редко.
- Есть копийные модели, которые в той или иной степени повторяют оригиналы кораблей. Есть модели, которые, как Вы сказали, передают образ корабля. Но что больше спрос?
- Я, как художник, на этом международном рынке с двадцати лет, и уже понимаю, что нужно. Нужно готовое имя! Спрос на ИМЯ!
Я, шутя, предлагал, давайте соберем модели, отвезем их к Церетели и предложим: «Зураб, мы подписываем модели Вашим именем и продаем их. Прибыль пополам! Вам не помешает, и мы бы разбогатели!». Шутка, конечно.
Сейчас если ты дважды, трижды или четырежды чемпион мира, то [продавать] полегче, но для спокойной старости этого не хватит.
- А Владислав Ждан за последние 20-25 лет имя себе сделал?
- Я широко известен в узких кругах.
В семидесятые годы, когда мы своими «подпольными» выставками прорвали блокаду официального искусства, я был очень популярным художником.
(роется в конвертах с фотографиями)
Вот смотрите, это первая свободная выставка живописцев в парке Измайлово в 1974 г.
Это мои картины, а это мои зрители.
 |  |
Легче перечислить страны, в которых нет моих работ, чем те, в которых они есть.
Но кораблики, будь они не ладны, выбили меня из колеи аж на 20 лет, очень счастливых, но не очень денежных лет.
Первые два года я вообще не смог продать ни одного корабля. Лед тронулся только на третий-четвертый год. Теперь вот пытаюсь соединить прошлое и настоящее. Пока не получается, подзабыли меня в тех кругах за эти годы.
Опять же, имя моделиста делать бесполезно. Надо сделать себе имя как художника, а потом уже продавать свои модели как какие-то художественные вещи. А моделизм – он денег не дает. Даже Лев Ильич Алешин, один из лучших моделистов мира 80-х-90-х годов, сейчас может похвастаться только уважением, но отнюдь не достатком. Потому что моделизм – это очень узкий, маленький, крохотный мир.
Автор - Леонид Лаптев beeper123@yandex.ru
Город - Москва
Эксклюзивно для сайта ModelsWorld
Перепечатка и публикация на других ресурсах
возможна с разрешения администрации сайта
и обязательной ссылкой на ресурс.
Контакт webmaster@modelsworld.ru
Мой блог находят по следующим фразам